Княжеская игровая У ВОЛАНДА

Стукнул Вождю дополнительно.

на всех углах звонил олежек
что напророчили не то
а в черепе коня впал в спячку
питон

Олег был вещим, но не зрячим,
И оказался не у дел, -
Питона в черепе конячьем
Не разглядел.

Ругать Питона стали Птицы -
Сове с Вороной лошадь жаль,
Ведь в голове её змеится
Печаль.

Печаль змеилась и шуршала
И удлинялась, будь здоров...
За ней стоял и ухмылялся
Бобров...

Кар писал(а): ↑03 сен 2021, 00:16 Печаль змеилась и шуршала
И удлинялась, будь здоров...
За ней стоял и ухмылялся
Бобров...

Вечная Бобровская печаль.

Давайте заканчивать звонок. Про семеро одного не ждут слыхали? Или может быть. Человеку некогда, но уже все сроки затянуты-перезатянуты. Нехорошо...

Предлагаю Питону самому дописать цепочку и опубликовать с теми игроками, что есть.

Поддерживаю Кар.
Питон, закольцуй звонок пожалуйста и публикуй протокол

Дорогой Питон! Просим протокол!

А то у местных дам уже мысли о печали Боброва появляются. Не к добру это...

Очень ждём)))

Посмотрите как чуден Питон в любую погоду, когда медленно и грациозно разворачивает кольца свои или кушает Пупкиных по пять штук за один приём. Это прекрасный, восхитительный Змей - что в длину, что в мудроту. Вот!

Щас как выпаду из реала, как сооружу протокол. Скорее послезавтра, чем завтра.

Скажите, где его Темнейшество? Нет его уже дней пять. Сильно переживаю.

Питон22 писал(а): ↑10 сен 2021, 19:29 Щас как выпаду из реала, как сооружу протокол. Скорее послезавтра, чем завтра.

Выкладывай сначала краткий. Его сооружать почти не надо
Начало - середина - конец. Без коментов

А вот и протокол!
С опережением сроков, графиков и скорого поезда.

Триолет.
Родившаяся во Франции XVII века твёрдая форма игривых стихов со временем стала забываться и превратилась в экзотику, занесённую в красную книгу исчезающих видов поэзии.
А почему бы слегка не размягчить её твёрдость и не употребить на благое дело?

Для звонка Воланду я взял на себя смелость переделать строки Высоцкого, который, хоть
триолеты отродясь не писал, родил немало игривых строк и был, несомненно, знатоком
испорченных телефонов.

«Для меня эта ночь вне закона –
я пишу по ночам больше тем.
Я хватаюсь за диск телефона,
для меня эта ночь вне закона,
я набираю вечное ноль-семь.
Стала телефонистка Мадонной.
Для меня эта ночь вне закона –
я пишу по ночам больше тем». (В.Высоцкий и чуть-чуть Питон22)

То ли новая партия поступивших в Преисподнюю грешников оказалась слишком беспокойной, то ли экранировка котлов со смолой нарушилась, но помехи во время звонка оказались очень сильны.
Шшшш… ночь…. шшшшш … телефона… шшшш…вне закона….

Впрочем, Темнейшему хватило и этих немногих слов.

«В эти ночи, покрытые мраком,
Понимая свой жалкий удел,
Вся земля замирала от страха.
В эти ночи, покрытые мраком,
Я смартфон-интерфейс одолел.
Интернет от бессилия плакал
В эти ночи, покрытые мраком,
Понимая свой жалкий удел». (Воланд)

Медея, приняв звонок, усилила и углУбила.
Что именно?
Во-первых, ночь.
Во-вторых, тьму.
В-двасполовиной, силу тьмы.
В-третьих, всё остальное.

«Ночь. Интернет. Чернилистая тьма.
Планета в ожидании застыла:
Поборет ли компьютер мощь ума?
Ночь. Интернет. Чернилистая тьма
И неизвестная науке сила,
Что до поры до времени нема.
Ночь. Интернет. Чернилистая тьма,
Планета в ожидании застыла»… (Медея)

Ох, уж этот прогресс!
Ох, уж эти современные технологии!
Современная молодежь, покажи ей дисковый телефон, решит, что это приспособление использовалось пещерными людьми для добычи огня трением.

Чайка, осознав и прочувствовав всю глубь, ширь и, не побоюсь этого слова, эпохальность темы, справедливо решила, что без пернатых её, тему, то есть, раскрыть будет практически невозможно.
Целующиеся на крыше голуби, верные по гроб жизни лебеди, журавли в небе, утки под кроватью, синицы в руках, прилетевшие/улетевшие грачи и прочие парящие орлы с курочками-рябамим выглядели неубедительно.
Кто оставался? Ну, правильно: совиные!

«Сижу, как сыч, уставясь в монитор,
Когда идут другие на работу
И чую осуждающий укор,
Что я сижу, уставясь в монитор,
А шарик набирает обороты...
И я, врастая в джойстик, донкихотом
Спасаю мир, уставясь в монитор,
Когда идут другие на работу». (Чайка)

Вильям наш Шекспир придумал английский сонет, а Чайка чем хуже?
Под торжественные рулады балалаек, треск ложек и переливы трёхрядок имею честь представить русский триолет!

Осовременить старые поэтические формы самое время, подтвердила Эсме.
Отречёмся от старого мира, отряхнём его прах с наших, отечественных триолетов окончательно!

«Печальный вирус за моим окном
идущих на работу провожает.
В компьютерных мозгах, как каторжане,
его родные трудятся давно.
Сижу в сети, и разлучённых жаль мне,
я в монитор кричу: "Скорей за мной!
Печальный вирус за моим окном
идущих на работу провожает"...» (Эсме)

«Новые поэтические формы новыми формами; вирус вирусом, но классику игнорировать нельзя ни при каких обстоятельствах»,– решила Каркуша.
А что является самой классной классической классикой?
Конечно же, пчёлы и алкоголь!

«Как на работу вирус провожу -
Прощай, - скажу, - не возвращайся боле...
Пускай зима, и воют ветры в поле -
Лежу себе в кровати, не жужжу.
Включить ли комп? Развлечься как-то что ли?
Или винца хлебнуть для куражу?
Позвать (веселья для) соседку Олю?
Ведь вирус проводил за абажур
И попросил не возвращаться боле»... (Кар)

Случилось неизбежное!
А как ему не случиться-то, ежели неизбежное?
В общем, разговор свернул в правильное русло и принял подобающие алкогольной теме тёплые, дружеские интонации, оттеняемые непреодолимым желанием вытолкать ковидлу взашей, предварительно надавав тумаков и начистив корону.

«Я вирусу скажу - давай, прощай,
С кровати поднимусь, хлебну винишка,
Позвать девчат? Пожалуй, рано слишком...
Я вирусу скажу - давай прощай!
Вернулся вкус и запах - вот он, рай!
А думалось, что мне светила крышка,
Но вирусу сказал - давай, прощай,
С кровати поднявшись, хлебнув винишка» (Лучик)

В самом деле, без винишка всем нам крышка, а с винишком – вот он рай!
Лучик, конечно, смягчила отдельные пожелания вирусу.
А вот Рублёв со всей прямотой и определённостью сказал, как отрубил:

«Пошёл он на три буквы не прощаясь,
Мир заблестел, как розовый сапфир.
Я тост скажу, созвав друзей на пир:
«Отправил на три буквы не прощаясь!»
Над вирусом беспечно потешаюсь -
Вакцина словно чудо - элексир,
Послала на три буквы не прощаясь -
Мир заблестел, как розовый сапфир»! (Рублёв)

Вспомнились державинские строки: «Гром победы, раздавайся! Веселися, храбрый Росс!
Звучной славой украшайся, злобный вирус ты потрёс»!

Что? Державин не писал про вирус?
Зато Ниагара про него написала!

«Его изгнали громко и с позором!
Мир блещет, как начищенный пятак.
Так выпьем, что мы наконец-то так
Легко вакциной выгнали с позором
Того, кто носит лживую корону,
Кто дерзко рвался к мировому трону!
Изгнали вирус громко и с позором!
Мир блещет, как начищенный пятак». (Ниагара)

И только Ада разглядела в сполохах фейверков согбенную фигуру поэта, расслышала в громе победных салютов его удаляющиеся шаги.

«Не вы ль сперва толпой так злобно гнали
Поэта, и пытались дать в пятак,
А он страдал, взлететь хотел, чудак,
Но вы его толпой так злобно гнали,
Злословили, что носит он корону,
Травили, словно белую ворону.
Зачем же вы толпой так злобно гнали
Поэта, и пытались дать в пятак»? (Ада).

Да, так тоже случается.
Поэты, зачастую, бывают лишними на празднике жизни.
На этой невесёлой ноте позвольте подвести итог.

«Бредёт поэт. Блестит его пятак,
толпой лихих поклонников начищен.
Пронзительно холодный ветер свищет,
но, несмотря на всё, блестит пятак.
Поэт в дорогу вышел натощак,
он сыт не плотской, а духовной пищей,
и ярко нетускнеющий пятак
блестит, толпой поклонников начищен». (Питон22)